Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел
Герд Кроске: "Теперь всех интересуют частные истории"
Герд Кроске, © picture alliance/APA/picturedesk.com
В Москве открывается организованный Гёте-Институтом кинофестиваль Blick, главной темой которого в этом году станет маскулинность. Одно из главных событий программы – показ документальной ленты Герда Кроске "Принц бокса".
Фильм рассказывает о Норберте Групе – боксере и актере, который проделал путь от гамбургского квартала красных фонарей до Голливуда.
В Америке Групе известен под сценическим псевдонимом Принц Вильгельм фон Гомбург. Принцем он, конечно, никогда не был, а вот легендарной личностью остается до сих пор. Боксер, прославившийся скандальными боями, приятель и помощник криминальных авторитетов, заправлявших в гамбургском районе Санкт-Паули, артист, снимавшийся в "Строшеке" Вернера Херцога и сыгравший карпатского властелина Виго в "Охотниках за привидениями 2". В 2002 году, за несколько лет до смерти Групе, немецкий режиссер Герд Кроске снял о нем документальный фильм, ставший одновременно и частной биографией, и портретом гамбургского теневого мира 60-х и 70-х годов. Как минимум два эпизода из этой картины стали мемами. Первый – провокационное интервью Норберта Групе спортивному журналисту Райнеру Гюнцлеру: в какой-то момент боксер решил просто игнорировать собеседника и отвечал на все его неудобные вопросы молчанием и улыбкой. Второй – прогулка авторов фильма с бывшим сутенером Штефаном Хентшелем, который прямо перед камерой ударил случайного прохожего, проиллюстрировав этим жестом всю суть квартальных нравов прошлого. Корреспондент Germania-online связалась с Гердом Кроске накануне его визита в Москву и расспросила режиссера о непростом герое.
– Как родилась идея фильма? Почему вы решили сделать его персонажем именно Норберта Групе?
– У меня есть близкий друг, знаток и ценитель бокса. Мы с ним много на эту тему беседовали, и в наших разговорах постоянно всплывала фамилия Групе. Но даже мой друг к концу 90-х не знал, что ним стало и где он живет. Тут включилось любопытство. У меня тогда как раз были дела в Гамбурге, и я зашел в одно из самых знаменитых заведений района Санкт-Паули "Zur Ritze" – это бар с боксерским рингом. Его хозяина, к сожалению, уже нет в живых, но это был известный в узких кругах человек. Боксер и выходец из ГДР, переехавший на Запад. Казалось, он знал всех, кто когда-либо надевал боксерские перчатки. Но и он ничего не слышал о Норберте. Я начал копать дальше. Показания разнились. Одни говорили, что Групе работает таксистом где-то в окрестностях Гамбурга, другие – что он поселился в Нью-Йорке. У третьих была версия, что Групе стал банкиром в Москве. Параллельно я услышал о нем множество потрясающих историй.
– И как же вы его нашли?
– Вспомнил, что он снимался в кино, и связался с американской актерской гильдией. Выяснилось, что Групе живет в Лос-Анджелесе. По отношению к фильму он поначалу был настроен не очень благожелательно. Но потом мы дважды встретились лично. Пришлось ему, конечно, объяснить, что у меня не голливудское предложение, что я занимаюсь документалистикой, денег тут особо не платят. На эти переговоры ушло время, но в итоге он согласился со мной работать. Гораздо сложнее было найти людей из его бывшего окружения, которые согласились бы говорить о нем на камеру и вспоминать истории из прошлого. Их можно понять, учитывая, что это была за среда. К каждому собеседнику пришлось искать персональный подход.
– Что вас больше всего поразило в общении с Групе?
– Его непредсказуемость. Он мог быть открытым, дружелюбным, внимательным. Но пять минут спустя все эти качества превращались в свою полную противоположность.
– Кем он был для вас в первую очередь, спортсменом или артистом?
– В нем, безусловно, было артистическое начало. В юности отец увез его в Америку. Они начинали с состязаний по рестлингу. Выступали вместе, часто в каких-то китчевых нарядах: в рогатых шлемах викингов, например, или в доспехах гладиаторов. Потом Норберт сменил рестлинг на бокс, но привнес элемент шоу и туда, что было не очень типично для той эпохи.
– Этот вопрос скорее стоит адресовать оператору. Причем на "Принце бокса" оператором у нас была женщина, Сюзанне Шуле. На самом деле в такой момент ты должен решить, останавливать съемку или нет. Для нас этот удар в лицо тоже стал шоком. Но эскалации конфликта не произошло, и мы продолжили снимать.
Штефан Хентшель тоже был гамбургской легендой, сутенером и боксером, "крестным отцом" квартала красных фонарей. Но к тому моменту, когда мы начали снимать фильм, он уже со всем этим завязал. У него была клининговая фирма, которая обслуживала дома престарелых. Сначала мы хотели сделать интервью там, но владелец был против: это бросило бы тень на образ «пенсионерского рая». Так что в итоге мы все равно отправились в Санкт-Паули, где Хентшеля все знали. И он очень старался произвести впечатление на камеру, сохранить лицо. Человек, который окликнул его на улице, вызвал у него раздражение тем, что разрушил этот момент. Ох и досталось мне потом за то, что я оставил эту сцену в фильме… Там же бьют иностранца.
– Такие люди, как Хентшель, существуют сейчас?
– Нет, эти времена давно прошли. Хентштель сам впоследствии сильно обеднел и еле сводил концы с концами. Для фильма я также беседовал с прокурором, который участвовал в процессе против гамбургского филиала мотоклуба "Ангелы Ада". Так вот он сожалел, что из криминальных расследований ушла былая прозрачность. Раньше было четко понятно, кто и с кем ведет дела. А сейчас там албанская мафия, турецкая мафия – разобраться в этих хитросплетениях сложно.
– Почему у Групе было так мало ролей в Голливуде? У него точно был потенциал. И он снялся как минимум в одном блокбастере – в "Охотниках за привидениями 2".
– Ролей у него было довольно много, но не первого плана. Он оставался артистом весьма ограниченного амплуа. Чаще всего режиссеры видели его в ролях злодеев – из-за его специфического обаяния. К тому же из-за своего переменчивого нрава партнером он был нелегким. Я несколько раз становился свидетелем того, как он ругался со своим агентом. Другие актеры, поработав с Групе, говорили: "Никогда больше".
– В этом году тема фестиваля Blick – маскулинность. Что это понятие означает для вас в контексте фильма "Принц бокса"?
– Я сам давно его не пересматривал. И сейчас, когда в нашем обществе идут такие бурные дебаты, картина, наверное, будет смотреться как-то по-другому. Но, как ни крути, это обстоятельный мужской портрет. И вот что интересно. Когда мы выпускали "Принца бокса" на экраны, прокатчики уверенно говорили, что наша потенциальная аудитория – мужчины в районе пятидесяти, которые что-то помнят о той эпохе, любят бокс. Однако прогноз не оправдался. Вместо зрелых мужчин в кинотеатры пришли девушки в возрасте около тридцати лет.
В разговорах о маскулинности и положении женщин я также всегда подчеркиваю, что на востоке и западе Германии дела обстояли по-разному. Я вырос в ГДР, где женщины по крайней мере имели финансовую независимость. Вокруг меня все работали. Я не помню домохозяек. А в ФРГ до 70-х годов замужние дамы должны были получить разрешение на работу у мужа.
– В прошлом году вышло два необычных фильма о Восточной Германии – "Между рядами" Томаса Штубера и "Гундерманн" Андреаса Дрезена. Не кажется ли вам, что в изображении восточных немцев в кино что-то поменялось? У меня есть ощущение, что на первое место наконец-то вышли люди, а не политика или клише.
– Да, это современный тренд. Теперь всех интересуют частные истории. Хотя документальное кино давно работало с этой темой, я и мои коллеги и раньше делали фильмы о маленьких людях из Восточной Германии. Наверное, отчасти изменилась аудитория. Появился массовый запрос на такие перемены. При этом хочу заметить, что фильмы Штубера и Дрезена – очень разные. "Между рядами" – картина замечательная, камерная, не затрагивающая напрямую исторические процессы. А в "Гундерманне" центральная тема – работа главного героя-музыканта на Штази и последствия этой работы, которые аукаются ему в настоящем. На мой взгляд, фильм заметно облегчает эту проблему. В финале Гундерманн публично, на концерте, рассказывает о работе информатора своим слушателям – и те его прощают. Но это слишком легкое прощение. В реальности все, что касается темы Штази, было гораздо драматичнее. И остается таковым до сих пор.
Показ фильма "Принц бокса" состоится в ЦДК 14 июня, в 18.30.
Полное расписание фестиваля – на сайте www.cdkino.ru
Беседовала Ксения Реутова
