Принято считать, что любой большой фестиваль начинается с вечерней красной дорожки, на которую выходят звезды, сыгравшие в фильме открытия. Это не совсем так. В первый день Берлинале, еще до старта пресс-показов, журналистов знакомят с жюри – то есть с командой людей, которые будут решать судьбу "Золотого медведя". Вопросы им обычно задают стандартные: всех интересует, какое кино они любят и на какие критерии собираются ориентироваться.

В этом году команда подобралась разношерстная. Возглавляет жюри немецкий режиссер Том Тыквер, автор фильмов "Беги, Лола, беги", "Парфюмер" и "Облачный атлас". В компаньонах у него – бельгийская актриса Сесиль де Франс, американский продюсер Адель Романски (прошлогодний победитель "Оскара" "Лунный свет" – ее работа), японский музыкант и композитор Рюити Сакамото, критик журнала Time Стефани Захарек и бывший директор Испанской синематеки Чема Прадо.

Пока в товарищах согласья нет: на пресс-конференции сложилось ощущение, что члены жюри не очень хорошо знакомы между собой и потому внимательно друг к другу присматриваются. Впрочем, Тыквер уже вел себя как лидер. С изысканностью и тактом прирожденного дипломата он отразил два самых острых выпада. Первый – о сексуальных домогательствах в киноиндустрии. В знак поддержки кампании #MeToo Берлинале проводит панельную дискуссию и семинар на эту тему, но отказывается от эффектных медийных жестов: активисты просили по примеру "Золотого глобуса" сменить цвет красной дорожки на черный – руководство фестиваля высказалось против. Второй вопрос был посвящен открытому письму 79 немецких режиссеров, которые несколько месяцев назад потребовали смены фестивального курса после запланированного на 2019 год ухода нынешнего директора Дитера Косслика.

Показать изображение крупным планом

Закрыть

Кампанию #MeToo Тыквер поддержал, о письме высказался нейтрально ("Мы все любим Берлинале, и все хотим для него лучшего будущего"), напомнив, что сам он в числе подписантов не значится. Интересно, что для немецкоязычной прессы режиссер находит другие, куда более колкие слова. Неделю назад кинематографисты Германии обсуждали его интервью журналу Fосus, в котором Тыквер пожаловался на недостаток "яростных и объемных фильмов" в родной стране и застыдил молодежь за любовь к "глянцевой культуре".

Картину, которой Берлинале открылся, как раз нельзя назвать ни яростной, ни объемной. "Остров собак" Уэса Андерсона – анимационная сказка о вымышленном японском городе Мегасаки, в котором всех четвероногих питомцев начал косить "собачий грипп". Вместо того чтобы искать вакцину, жестокий мэр Кобаяши ссылает разносчиков заразы на заполненный мусорными отходами остров. Вскоре туда на угнанном самолете прилетает 12-летний Атари – воспитанник мэра, потерявший своего любимого пса-телохранителя Спотса. К счастью для мальчика, он сразу попадает к нужным обитателям острова: интеллигентная стая бывшедомашних аристократов и возглавивший их бродяга Шеф готовы помочь ему в поисках.

Герои с человеческими лицами в этом фильме в основном говорят на японском (иногда их переводят, иногда нет), герои с собачьими физиономиями – на английском. Озвучивают псов суперзвезды: Брайан Крэнстон, Эдвард Нортон, Билл Мюррей, Скарлетт Йоханссон, Лив Шрайбер, Тильда Суитон и Джефф Голдблюм. В числе японцев тоже есть люди небезызвестные – пару реплик, например, доверили самой Йоко Оно. "В этом прелесть анимации, – рассказывал позже журналистам Уэс Андерсон. – Мы заполучили всех артистов, о которых мечтали, потому что ни кого из них не было оснований для отказа: озвучить персонажа можно в любое время, для такой работы не нужно перекраивать съемочный график".

Показать изображение крупным планом

Закрыть

Кажется, творчество американского режиссера уже можно делить на ранний и поздний периоды. "Остров собак" – это поздний Андерсон. Ближайший родственник картины - "Отель "Гранд Будапешт", четыре года назад точно так же открывавший Берлинский фестиваль. Там действие происходило в сказочной Зубровке, похожей на все восточноевропейские страны одновременно. Здесь – мегаполис Мегасаки, в который уместилось все, что авторы "Острова собак" знают о Японии, от иероглифов до суши, от театра кабуки до хайку, от фильмов Куросавы до анимации Миядзаки (Андерсон не скрывает, что работы этих режиссеров стали его главным источником вдохновения).

Довоенный отель "Гранд Будапешт", как и мусорный остров, был еще не затонувшей идеальной Атлантидой, со всех сторон окруженной сгущающимися темными силами вполне очевидного правого толка – отсюда соблазн трактовать обе картины как политическое высказывание.

Но в идеологию Андерсон играет точно так же, как в Японию и аллюзии на ее кинематограф. Любые заимствования, любые зрительские проекции он превращает в податливый цветастый пластилин, из которого лепит все тот же колоритный, абсолютно замкнутый на себе, узнаваемый мир, где странности побеждают заурядность, где семья (традиционная или альтернативная) спасает от одиночества, где дети лучше взрослых, а животные лучше людей.

В "Острове собак" с его кукольной, а не компьютерной анимацией это пространство становится еще плотнее, еще сочнее и детальнее. Публику к нему тянет так же, как героев фильма – к бисквитной косточке. "Это теперь моя любимая еда", - говорит бездомный Шеф, впервые вкусив лакомство из рук человека. "Это теперь мой любимый фильм Андерсона", – скажет растроганный посетитель кинотеатра по выходе из зала. Возможно, ближе к середине фестиваля магия рассеется. Но пока она еще действует.

Официальный сайт Берлинского фестиваля: www.berlinale.de
Ксения Реутова

16.02.2018